Барух Легендарный
Aug. 16th, 2010 02:12 pmПубликуется с любезного разрешения автора
ШУЛАМИТ ШАЛИТ
Четыре творческих лика Баруха Агадáти, 1895 - 1976
Мелодичные звуки Шопена плыли по залу. Как шум морского прибоя. Как прохладный ветерок перед закатом. Ассоциации у каждого были свои, личные, но, в целом, публика была готова, по словам поэта, "отдаться вымыслам Шопена" без усилия, любя этот миг общего и собственной души
оцепенения. За фортепиано сидела молодая женщина. Шикарная по тому времени публика настроилась лирически, и пока ничто не предвещало бури.
- Я играла Шопена с большим чувством, особенно "Полонезы", но этот оригинальный юноша выбрал "Похоронный марш", - вспоминала спустя пятьдесят с лишним лет Мирьям Гольдберг.
И когда в иерусалимской школе искусств и ремесел "Бецалель" проводился большой пуримский карнавал, и Абель Пан, художник и преподаватель, разрешил студенту Баруху, имевшему склонность на его уроках графики вечно вычерчивать какие-то балетные пируэты, еще и воссоздать их на сцене, Мирьям с удовольствием согласилась помочь. И вот она сидит за инструментом, играет, а Барух выплывает в темносиреневой (по другим свидетельствам - черной - Ш.Ш.) греческой тунике...
- Пока он танцевал Шопена, в зале стояла тишина, - продолжает вспоминать пианистка, - но потом перешли к Листу, и я слышу какой-то шум в зале. Не понимая причины, чуть поворачиваю голову посмотреть, как у него получается вальс "Мефисто", и вижу: встает из кресла благородной осанки дама и, шумно повторяя: "Безобразие, безобразие!", демонстративно покидает зал...
( Читать дальше )
ШУЛАМИТ ШАЛИТ
Мелодичные звуки Шопена плыли по залу. Как шум морского прибоя. Как прохладный ветерок перед закатом. Ассоциации у каждого были свои, личные, но, в целом, публика была готова, по словам поэта, "отдаться вымыслам Шопена" без усилия, любя этот миг общего и собственной души

- Я играла Шопена с большим чувством, особенно "Полонезы", но этот оригинальный юноша выбрал "Похоронный марш", - вспоминала спустя пятьдесят с лишним лет Мирьям Гольдберг.
И когда в иерусалимской школе искусств и ремесел "Бецалель" проводился большой пуримский карнавал, и Абель Пан, художник и преподаватель, разрешил студенту Баруху, имевшему склонность на его уроках графики вечно вычерчивать какие-то балетные пируэты, еще и воссоздать их на сцене, Мирьям с удовольствием согласилась помочь. И вот она сидит за инструментом, играет, а Барух выплывает в темносиреневой (по другим свидетельствам - черной - Ш.Ш.) греческой тунике...
- Пока он танцевал Шопена, в зале стояла тишина, - продолжает вспоминать пианистка, - но потом перешли к Листу, и я слышу какой-то шум в зале. Не понимая причины, чуть поворачиваю голову посмотреть, как у него получается вальс "Мефисто", и вижу: встает из кресла благородной осанки дама и, шумно повторяя: "Безобразие, безобразие!", демонстративно покидает зал...
( Читать дальше )